Лариса Помыткина: "Приглядитесь к нынешнему Минину на центральной площади: неужели за таким танцором могли пойти народные массы?!"

НТА - Марина Лайд

День народного единства будет впервые отмечаться в России в этом году 4 ноября. Без памятника одному из национальных героев России – Козьме Минину, собравшему вместе с князем Дмитрием Пожарским народное ополчение, благодаря которому в 1612 году от польских интервентов была освобождена Москва, трудно себе представить сейчас площадь Минина и Пожарского в Нижнем Новгороде. Однако именно этот памятник украсил площадь сравнительно недавно – около 20 лет назад. А в течение сорока лет на этом же месте возвышался совсем другой Минин. Как создавался тот первый памятник и почему спустя четыре десятилетия он был заменен, корреспонденту Нижегородского телеграфного агентства рассказала искусствовед Нижегородского отделения Союза художников РФ, член СХ России Лариса Помыткина.

Сталин решил призвать на помощь тени великих

- Создателем первого памятника освободителю земли русской от польских интервентов – Козьмы Минину – был выпускник Ленинградского института живописи, скульптуры и архитектуры имени Ильи Репина, скульптор Александр Колобов. В город Горький он приехал сразу после окончания вуза, в 1939 году. Тогда в нашем городе преобладала весьма благоприятная художественная среда – в то время здесь работали авторы значительных в то время произведений Кикин, Дуденков и другие.

В 1943 году, как известно, Сталин, сделав ставку на патриотизм народа в борьбе с немецко-фашистскими войсками, решил призвать на помощь тени великих, русскую историю, в том числе, и известных русских полководцев. В Горьком также решили поддержать этот патриотический порыв и объявили конкурс эскизов будущего памятника нашему земляку. На конкурс откликнулись многие скульпторы, однако Александр Колобов, имевший собственную мастерскую, несколько опередил их: пока остальные художники еще делали эскизы, он начал работать в материале, в рабочем эскизе, одним словом, пошел вперед. В результате памятник был сделан в течение нескольких месяцев.

Памятник предполагал высокий постамент, другого художественного решения и быть не могло: площадь Минина – это ковш, тем более, рядом такая серьезная архитектурная постройка – я имею в виду Дмитриевскую башню. Поэтому памятник и не должен был быть приземленным. А если постамент высокий, то верхняя часть видна, а нижняя - несколько уменьшается в объеме, то есть отнюдь не анатомическая правильность учитывается у такого рода памятников – стоящих фигур.

Памятник установили и торжественно открыли в ноябрьский праздник в 1943 году. К слову, так как сам памятник, как почти все во время войны, делали, что называется, с колес, когда скульптуру установили, выяснилось, что рука у Минина получилась слишком длинная. Колобову ничего не оставалось, как обрубить эту бетонную руку – благо, что бетон еще не схватился. Затем все замаскировали бронзовкой – специальной краской, придававшей скульптуре вид бронзы.

На мой взгляд, памятник в итоге получился замечательным. И самое главное, в нем было то, что молодой скульптор сумел передать образ Минина. Колобовский Минин перекликается с Мининым, которого мы видим на знаменитой картине Маковского "Воззвание Минина", то есть, Колобов проникся художественной идеей Маковского, и в этом, я считаю, был залог успеха того, первого памятника нашему земляку. Художник сумел передать главное – внутреннюю энергию человека, мужика, за которым пошли, характер. Этот памятник стал концентрацией самого смысла нижегородского подвига, ведь картина Маковского в то время была закрыта: она находилась во Дворце труда, и ее мало кто мог видеть.

-Зачем же, в таком случае, понадобилось менять памятник, ставший, как Вы сказали, концентрацией самого смысла нижегородского подвига?

- В середине 1980-х годов пришла пора переводить памятник в твердый материал, так как скульптура, как я уже говорила, была выполнена из бетона, а это в любом случае временный материал. Тогда же встал вопрос: этот памятник переводить в твердый материал или создавать новый? Было решено обратиться к молодому, но очень успешному скульптору Олегу Комову – автору памятников Венецианову и Пушкину в Москве, еще одна его работа – также памятник великому русскому поэту - находится в усадьбе Пушкина в Большом Болдино. Говоря языком того времени, Олег Комов вошел в обойму госзаказа. Но в Горьком не учли одного: Комов создавал скульптуру хоть и большую, но камерного порядка, так сказать, лирическую, а это предполагает другую стилистику и прочтение. В нашем же случае необходимо было создать образ народного трибуна, тот самый, которым Колобов в свое время проникся моментально.

Помню эскиз, представленный Комовым: на очень высоком постаменте красуется стоящая фигура.

Садко-сладкопевец вместо Минина

- Та самая, которую теперь мы наблюдаем на площади Минина?

- Нет, сейчас ручка балетно отведена в сторону, а дальше – Феликс Эдмундович Дзержинский в последний год своей жизни в чахоточном исполнении. Глядя на тот эскиз, мало что можно было понять, там "не работал" силуэт. Чтобы представить, что это было такое, вспомните не так давно появившейся на Дмитриевской башне силуэт князя Юрия Всеволодовича, больше похожий на мишень.

Я присутствовала на обсуждении эскиза Комова. Мы вместе с историком, краеведом, основателем краеведческой школы Игорем Кирьяновым высказались против такого художественного решения. Итогом того творческого собрания была фраза: все будет проработано. А потом как-то все само собой получилось: тихо, без огласки демонтировали старый памятник, который теперь украшает родину Минина – город Балахну, установили новый. Мне та ситуация напоминает сегодняшнюю, аналогичную ситуацию с грядущей установкой памятника-копии работы Мартоса: там непонятно, как на площади Минина оказалась скульптура, мало чем напоминающая нашего великого земляка, и здесь тоже никак не уразумеем, что же все-таки привезут к нам, в Нижний Новгород.

Жаль, что история повторяется, ведь предыдущий результат оказался плачевным. Приглядитесь к нынешнему Минину на площади его имени повнимательнее и ответьте на вопрос: неужели за таким танцором могли пойти народные массы?! Помню, что когда я сама впервые увидела эту скульптуру, ахнула: да это же Садко-сладкопевец! Можно сказать и по-другому: сувенирная продукция, увеличенная до масштабов памятника.

Во-первых, обратите внимание на одежду: на нынешнем Минине мы видим становой кафтан, а это одежда не простолюдина, а боярская. Право носить такой кафтан Минин мог получить только тогда, когда стал думным дворянином, то есть уже после 1612 года. Более того, даже не все дворяне носили в то время становые кафтаны.

Во-вторых, Комов нашего земляка несколько омолодил: на самом деле на тот момент, когда он стал собирать ополчение, Минин был несколько старше.

Но главное даже не это – я уверена, что если бы был передан основной смысл, как у Колобова, и к кафтану, и к "молодости" бронзовой скульптуры нижегородцы очень скоро привыкли бы. К слову, об одежде: ведь сидят же Минин и Пожарский на Красной площади в Москве практически обнаженные: Пожарский – в тоге, как древний грек, а Минин – в рубахе, похожей на тогу. Сейчас на это уже никто внимания не обращает.

Комов, как я уже сказала, совершенно не смог отобразить духа исторической личности, его целеустремленности, боли за Отчизну, которую вновь надо спасать. Памятник – это же не просто портретное сходство с оригиналом, он фокусирует множество представлений, различных аспектов: исторических, художественных, все это спрессовывает и тогда имеет смысл. А в данном случае мы получили образный провал.

День народного единства начнет возрождать патриотизм

- Однако образно провалившийся памятник два десятка лет стоит на площади Минина и менять его, наверное, вряд ли будут. Даже если бы представители общественности сегодня стали отстаивать идею нового памятника Минину, им, скорее всего, ответили бы, что на это нет средств.

- Вот мы все время ссылаемся на наши времена, говоря главным образом, что они трудные, безденежные. Неправда это, у государства есть деньги, просто нет государственной, масштабной идеи. И тот самый праздник, который впервые будет отмечаться 4 ноября, возможно, начнет постепенно возрождать былой патриотизм. Кстати, любой памятник отражает ту нравственную, духовную, патриотическую силу, которая существует в обществе в момент его создания. Русский народ победил в Великой Отечественной войне главным образом благодаря проявленному патриотизму, геройству, мужеству, и все это передает созданный в 1943 году памятник Минину работы Колобова. А ныне стоящая в центре города скульптура была установлена в бездуховное время, которое отразилось в новом памятнике, как в зеркале.

- А вообще стоит ли сейчас говорить о замене этого памятника?

- Трудно сказать. До возможного визита в Нижний Новгород на День народного единства Президента России Путина это, наверное, и неуместно, и даже бесполезно. Если праздник действительно станет национальным, народным, если он приживется, может быть, тогда.

- То есть, такой Минин еще долго будет одной из визитных карточек Нижнего Новгорода?

- Скорее всего, да, хотя трудно с уверенностью предсказать, что будет на этом месте, к примеру, спустя полвека. Я это к тому говорю, что стоял же когда-то на этом самом месте памятник царю-освободителю Александру II. А памятник Минину скульптора Симонова должны были открыть в Нижнем Новгороде в 1916 году, но тогда Первая мировая война помешала. По плану памятник одному из освободителей земли русской должен был находиться на площади недалеко от того места, где теперь разбит фонтан. В то время, как известно, на месте этого фонтана церковь стояла, а недалеко от нее и хотели установить скульптуру Минина. К слову, если верить эскизам, хороший памятник должен был получиться.

СПРАВКА:

Лариса Помыткина – выпускник Институт имени Репина АХ СССР (1967-1974). Искусствовед. Научный сотрудник НГХМ (1969-1985). Член Союза художников России с 1982 года. Имеет ряд искусствоведческих работ по теории и истории изобразительного искусства; в том числе: "Содержательное значение композиционных структур картин Веласкеса "Менины" и "Пряхи" (1987), "К.Маковский. "Воззвание Минина" (1978). С 1969 по 1985 годы - научный сотрудник Горьковского художественного музея. Преподавала в Горьковском художественном училище (1971-1973), Горьковском университете имени Лобачевского (1979-1984), Нижегородском педагогическом университете (1985-1998). Доцент (1996). Была удостоена Почетной грамоты Министерства культуры России (2002).